Фракция казачьих депутатов

Studia Culturae: Вып. 1 (27): Symposium: М.В. Братолюбова С.177-186
М.В. БРАТОЛЮБОВА
кандидат исторических наук, доцент,
Южный федеральный университет
КАЗАЧЬЯ ФРАКЦИЯ В РОССИЙСКОМ ПАРЛАМЕНТЕ НАЧАЛА ХХ В.
И ВОПРОСЫ «АВТОНОМИЗМА»
В статье раскрывается позиция казачества в Государственной Думе Российской
империи по вопросам «автономизма». Показано, что важной составляющей тре-
бований казачьих депутатов в Государственной думе по проблемам местного
самоуправления являлась идея автономии казачьих регионов России. Сделан
вывод о том, что областническая окраска политических позиций казачьих депута-
тов была обусловлена спецификой развития и статуса казачьих областей в России
в начале ХХ века.
Ключевые слова: Государственная Дума Российской империи, казачья фракция,
автономизм.
M.V. BRATOLYUBOVA
PhD (History), Associate Professor
Southern Federal University
COSSACK FACTION IN THE RUSSIAN STATE DUMA AT THE BEGINNING
OF XX CENTURY AND THE ISSUE OF «AUTONOMISM»
The article analyzes the attitude of Cossacks in the Russian Empire State Duma to the
issue of «autonomism». The idea of Russian Cossack region’s autonomy is considered
to be an important claim of Cossack deputies of State Duma concerning the issues of
local self-governing. The article concludes that autonomist political views of Cossack
deputies were specified with the development and status of Cossack regions in Russia
at the beginning of XX century.
Key words: The state Duma of the Russian Empire, Cossack Faction, «autonomism».
Развитие казачьего движения в современной России усиливает
интерес к истории казачества, в частности, к его роли в строительстве
российской государственности в начале XX века. Исследования
последних лет *3–5, 23+ позволили приоткрыть малоизученную страницу
истории, связанную с активным участием казаков в становлении
178 STUDIA CULTURAE: Вып. 1 (27)
российского парламентаризма, когда самодержавие вынуждено было
пойти на созыв Государственной думы, обозначив начало движения
России к гражданскому обществу.
Важной составляющей требований казачества в Государственной Ду-
ме являлась идея автономии. Областнические идеи не были чужды фор-
мировавшемуся сознанию казачества. Областничество можно обозна-
чить как тенденцию, «характерную для ряда регионов Российской
империи второй половины XIX – начала ХХ века, связанную с ростом ре-
гионального самосознания и недовольством управленческими методами
унитарного государства» [15, c. 10+. Представляется важным проанализи-
ровать позицию казачества по отстаиванию приоритетов социально-
экономического, политического и культурного развития казачьих регио-
нов в Государственной Думе Российской империи.
Всего в Государственную Думу I–IV созывов казачьи регионы делеги-
ровали 71 человека (в I Думу – 21 человека, во II – 20, в III – 16, в IV – 14)
*2+. Наибольшее количество своих представителей в Думе имело донское
казачество – 34 депутата, кубанцев представляли 9 депутатов, оренбурж-
цев – 7, терское казачество делегировало 5 депутатов, астраханское и
уральское – по 4 депутата, забайкальское – 3, Сибирское – 2, Амурское и
Уссурийское – 2, Семиреченское – одного депутата-казака.
Казачья фракция российского парламента отличалась от других фрак-
ций и групп как по своим целям и задачам, так и по составу. В основу ее
создания был положен этно-сословно-территориальный принцип. Именно
этно-сословно-региональные проблемы стали тем стержнем, вокруг которого
происходило объединение казачества в единое общественно-политическое
движение в стенах российского парламента и в стране в целом.
Из-за кратковременности работы I Думы, несогласованности действий
депутатов-казаков, разногласий по политическим вопросам, организаци-
онно оформленной самостоятельной казачьей фракции в Думе первого
созыва не было. Казачья фракция оформилась и начала функционировать
в дни работы II Государственной Думы. Вначале она получила название
«Общая казачья фракция думской оппозиции», впоследствии оно было
сокращено и упрощено до «Думской казачьей фракции» *18, c. 123+. На
практике фракция получила общеупотребительное название – «Казачья
группа». Она представляла собой фракционную казачью структуру без
учета партийной принадлежности. Ее председателем был избран куба-
нец Ф.А. Щербина *9, c. 32+. Было составлено документальное обоснова-
ние создания фракции из четырех тезисов. Суть их состояла в следую-
щем: повысить политическое сознание казачества, упрочить авторитетSYMPOSIUM: М.В. Братолюбова 179
каждого казачьего депутата, очистить репутацию казаков, которая по-
страдала из-за той негативной роли, которую сыграло казачество в осво-
бодительном движении; установить прочную связь между казачьими
избирателями и простым казачьим народом *17, c. 123–124].
Казачья фракция во II Государственной Думе, просуществовав совсем
недолго, распалась из-за наличия групповых интересов, отсутствия еди-
ного лидера, отсутствия опыта парламентской работы. В результате рас-
пада казачьей фракции часть казаков создала территориальные внепар-
тийные группировки. Так, депутаты-казаки от ОВД образовали совместно
с другими депутатами-дончанами свою «Донскую группу» депутатов во
главе с В.А. Харламовым *22, c. 523+. По инициативе сибирского депутата-
казака И.П. Лаптева была создана внепартийная «Сибирская группа»,
куда вошли депутаты от Сибири независимо от политических взглядов
*13, 22 марта; 14, 29 марта+. Таким образом, не имея возможности объе-
диниться по сословному признаку, часть депутатов предпочла террито-
риальные группировки для отстаивания своих местных интересов.
Восемнадцать депутатов-казаков, избранных в III Думу, предлагали
разные варианты создания особой казачьей фракции. Часть депутатов
высказалась за образование казачьей фракции, состоящей из казачьих
депутатов, то есть казаков, избранных только от казачьей курии. Некото-
рые казаки высказывали мысль создать очень узкую группу депутатов,
состоящую из казаков, являющихся не только казаками по происхожде-
нию, но и по званию, т.е. строевых казаков. Другие предлагали образо-
вать более широкую казачью группировку. В результате после бурных
дискуссий конституировалась «Группа представителей казачьих облас-
тей», которая включала в себя не только казаков, но и других представи-
телей от казачьих областей (так называемых «иногородних»)
[21, 20 ноября+. Последние не имели права решающего голоса только в
вопросах, касающихся исключительно казачьих интересов. Группа со-
стояла из 30 членов, из них 16 были казаками. По политическим убежде-
ниям казачьи представители группы распределились следующим обра-
зом: 1 социал-демократ, 5 кадетов, 2 прогрессиста, 3 националиста, 1
правый (партийный состав иногородних – 11 кадетов, 9 прогрессистов, 4
октябриста, 3 правых, 2 социал-демократа, 1 член партии Союза русского
народа) *12, 4 декабря+. Председателем группы был избран кубанец
К.Л. Бардиж.
Казачья внепартийная группа в IV Государственной думе была офици-
ально зарегистрирована и состояла из 15 человек – казаков из основных
казачьих регионов. Возглавлял фракцию на этот раз донской казак, депу180 STUDIA CULTURAE: Вып. 1 (27)
тат всех четырех созывов В.А. Харламов. Партийный состав казачьей группы
в IV Думе был более однородным, 6 человек одновременно входили во фрак-
цию прогрессистов, 9 были членами фракции кадетов *6, c. 188+. Таким обра-
зом, все члены казачьей группы тяготели к либералам.
Поиск оптимальных форм государственного устройства и соотноше-
ния централизации и децентрализации привел казачьих депутатов к вы-
работке программы «Казачьей группы» во II–IV Государственных Думах.
Казачьи депутаты предприняли попытку соединить общедемократиче-
ские и сословные требования, выработав программу, нацеленную на
удовлетворение потребностей казачества, главным чаянием которого
было введение широкого местного самоуправления.
Важной составляющей требований казачьих депутатов в Государст-
венной думе по проблемам местного самоуправления являлась идея
автономии. Депутаты-казаки в Государственной Думе защищали требо-
вания автономии казачьих регионов Российской империи. Эта идея под-
робнейшим образом была сформулирована в программе казачьей фрак-
ции Думы второго созыва *18, c. 123–124+. Программа предусматривала
восстановление утраченных демократических порядков в казачьих вой-
сках и их автономию. Войсковое управление должно объединять органы
местного самоуправления и органы правительственной власти, установ-
ленные общероссийским законодательством в соответствии с государст-
венными потребностями. Представителем высшей администрации и су-
дебной власти провозглашался войсковой атаман, избираемый казачьим
населением и утверждаемый царем. На основании всеобщего избира-
тельного права должен был выбираться сроком на три года главный ор-
ган самоуправления – Войсковой круг, обладающий законодательной
инициативой по всем без исключения вопросам казачьей жизни, кото-
рый назначал бы на определенный срок исполнительный орган – Вой-
сковое правление и должностных лиц *18, c. 123–124+. Ведению Круга
подлежали и «общие порядки по казачьему землевладению и земле-
пользованию», а так же все вопросы, связанные с отбыванием воинской
повинности. Проект программы закреплял сословную обособленность
казачества, органы самоуправления должны были избираться исключи-
тельно казачьим населением. Предполагалось возродить даже выбор-
ность казачьего духовенства *1, 15 марта+, и это несмотря на то, что про-
цент иногородних прихожан даже в станицах был достаточно
значителен.
Показательно в этом отношении была позиция одного из лидеров ка-
зачьей фракции в Думе, депутата от Области войска Донского,SYMPOSIUM: М.В. Братолюбова 181
В.А. Харламова: «Казаку нужно широкое самоуправление как вода – ры-
бе, как вольный воздух – птице! От бюрократов казаки не получат само-
управление, только Государственная дума может дать желанную свободу
в деле устройства своего благополучия» *16, 9 января+; «местное само-
управление, единственно может прийти на помощь казакам» *27, c. 39+. С
трибуны Государственной Думы он настаивал на ограничении монопо-
лии военного министерства при рассмотрении казачьих дел.
В.А. Харламов предлагал вовсе расформировать Главное управление ка-
зачьих войск (ГУКВ), передав полномочия решения экономических и
культурно-бытовых вопросов органам самоуправления, а военные дела,
предоставив главному штабу*27, c. 26, 43].
Таким образом, в программе казачьей фракции во II Государственной
Думе возродилась идея Войскового круга, как исключительно казачьего
представительного органа для разрешения казачьих дел. Большая часть
казаков-депутатов считала необходимым создание в казачьих регионах само-
управляющихся органов двух видов: войскового – для управления казачьим
элементом, и общеземского. Войсковой круг должен был иметь первенство
перед областным земским собранием, в котором объединялись представите-
ли всего населения области, без различия сословий.
В дальнейшем казачьи представители в Думе отошли от столь ради-
кального проекта казачьего самоуправления. В измененном варианте,
внесенном в III Думу, атаману делегировались полномочия осуществлять
надзор за законностью действий выборных органов власти в казачьих
регионах (в частности, за станичной администрацией) *11, c. 5–49+. Пре-
дусматривалось также формирование выборных окружных собраний,
которым предоставлялось право самостоятельно избирать администра-
цию округа *7, c. 200–201+. В сопровождающей этот документ «Объясни-
тельной записке» казачьи депутаты пытались преподнести законопроект
как предложения по проведению умеренных реформ, призванных улуч-
шить существующую систему административного управления. Они дока-
зывали, что этот законопроект надо воспринимать не как атаку на адми-
нистративное государственное управление, а как попытку достичь
соглашения или договоренности по поводу исчезновения элементов ка-
зачьего самоуправления в процессе установления прочной власти через
войскового атамана, Главного управления и Военного Совета *8, c. 1308].
В «Объяснительной записке» также утверждалось, что предлагаемые
выборные войсковые собрания только своим названием отличаются от
созданных уже в некоторых губерниях земств. В том месте, где упомина-
лось о земствах, признавалось, что в отличие от существующих земств,SYMPOSIUM: М.В. Братолюбова 181
В.А. Харламова: «Казаку нужно широкое самоуправление как вода – ры-
бе, как вольный воздух – птице! От бюрократов казаки не получат само-
управление, только Государственная дума может дать желанную свободу
в деле устройства своего благополучия» *16, 9 января+; «местное само-
управление, единственно может прийти на помощь казакам» *27, c. 39+. С
трибуны Государственной Думы он настаивал на ограничении монопо-
лии военного министерства при рассмотрении казачьих дел.
В.А. Харламов предлагал вовсе расформировать Главное управление ка-
зачьих войск (ГУКВ), передав полномочия решения экономических и
культурно-бытовых вопросов органам самоуправления, а военные дела,
предоставив главному штабу*27, c. 26, 43].
Таким образом, в программе казачьей фракции во II Государственной
Думе возродилась идея Войскового круга, как исключительно казачьего
представительного органа для разрешения казачьих дел. Большая часть
казаков-депутатов считала необходимым создание в казачьих регионах само-
управляющихся органов двух видов: войскового – для управления казачьим
элементом, и общеземского. Войсковой круг должен был иметь первенство
перед областным земским собранием, в котором объединялись представите-
ли всего населения области, без различия сословий.
В дальнейшем казачьи представители в Думе отошли от столь ради-
кального проекта казачьего самоуправления. В измененном варианте,
внесенном в III Думу, атаману делегировались полномочия осуществлять
надзор за законностью действий выборных органов власти в казачьих
регионах (в частности, за станичной администрацией) *11, c. 5–49+. Пре-
дусматривалось также формирование выборных окружных собраний,
которым предоставлялось право самостоятельно избирать администра-
цию округа *7, c. 200–201+. В сопровождающей этот документ «Объясни-
тельной записке» казачьи депутаты пытались преподнести законопроект
как предложения по проведению умеренных реформ, призванных улуч-
шить существующую систему административного управления. Они дока-
зывали, что этот законопроект надо воспринимать не как атаку на адми-
нистративное государственное управление, а как попытку достичь
соглашения или договоренности по поводу исчезновения элементов ка-
зачьего самоуправления в процессе установления прочной власти через
войскового атамана, Главного управления и Военного Совета *8, c. 1308].
В «Объяснительной записке» также утверждалось, что предлагаемые
выборные войсковые собрания только своим названием отличаются от
созданных уже в некоторых губерниях земств. В том месте, где упомина-
лось о земствах, признавалось, что в отличие от существующих земств,SYMPOSIUM: М.В. Братолюбова 181
В.А. Харламова: «Казаку нужно широкое самоуправление как вода – ры-
бе, как вольный воздух – птице! От бюрократов казаки не получат само-
управление, только Государственная дума может дать желанную свободу
в деле устройства своего благополучия» *16, 9 января+; «местное само-
управление, единственно может прийти на помощь казакам» *27, c. 39+. С
трибуны Государственной Думы он настаивал на ограничении монопо-
лии военного министерства при рассмотрении казачьих дел.
В.А. Харламов предлагал вовсе расформировать Главное управление ка-
зачьих войск (ГУКВ), передав полномочия решения экономических и
культурно-бытовых вопросов органам самоуправления, а военные дела,
предоставив главному штабу*27, c. 26, 43].
Таким образом, в программе казачьей фракции во II Государственной
Думе возродилась идея Войскового круга, как исключительно казачьего
представительного органа для разрешения казачьих дел. Большая часть
казаков-депутатов считала необходимым создание в казачьих регионах само-
управляющихся органов двух видов: войскового – для управления казачьим
элементом, и общеземского. Войсковой круг должен был иметь первенство
перед областным земским собранием, в котором объединялись представите-
ли всего населения области, без различия сословий.
В дальнейшем казачьи представители в Думе отошли от столь ради-
кального проекта казачьего самоуправления. В измененном варианте,
внесенном в III Думу, атаману делегировались полномочия осуществлять
надзор за законностью действий выборных органов власти в казачьих
регионах (в частности, за станичной администрацией) *11, c. 5–49+. Пре-
дусматривалось также формирование выборных окружных собраний,
которым предоставлялось право самостоятельно избирать администра-
цию округа *7, c. 200–201+. В сопровождающей этот документ «Объясни-
тельной записке» казачьи депутаты пытались преподнести законопроект
как предложения по проведению умеренных реформ, призванных улуч-
шить существующую систему административного управления. Они дока-
зывали, что этот законопроект надо воспринимать не как атаку на адми-
нистративное государственное управление, а как попытку достичь
соглашения или договоренности по поводу исчезновения элементов ка-
зачьего самоуправления в процессе установления прочной власти через
войскового атамана, Главного управления и Военного Совета *8, c. 1308].
В «Объяснительной записке» также утверждалось, что предлагаемые
выборные войсковые собрания только своим названием отличаются от
созданных уже в некоторых губерниях земств. В том месте, где упомина-
лось о земствах, признавалось, что в отличие от существующих земств,

182 STUDIA CULTURAE: Вып. 1 (27)
предполагаемые собрания будут создаваться не на сепаративных выбо-
рах определенных сословий. Утверждалось, что система сословных выборов
не подходит казакам, которые считали себя равноправными в рамках военно-
го закона*8, c. 1308+. С помощью этих утверждений казачьи депутаты пытались
предотвратить критику проекта со стороны консервативного лагеря.
Законопроект казачьей группы в III Думе в целом получил одобрение
комиссии по местному самоуправлению. За обсуждением проекта сле-
дило командование Главного управления казачьих войск, оно потребо-
вало принятия законопроекта только при условии сохранения полного
контроля Военного министерства за военной службой казачества. В ответ
на это сторонники законопроекта выдвинули встречное условие о том,
чтобы действительная служба казачества оплачивалась из войсковых
фондов, а не самими казаками. Военное министерство не могло согла-
ситься ни с этим условием, ни с введением казачьего самоуправления в
принципе. Оно в противовес разработало свою программу реформ по
вопросам управления казачеством. Представленный законопроект Воен-
ного министерства выхолащивал полностью идею земства.
В III Думе этот вопрос не был решен, и хотя с некоторыми редакцион-
ными изменениями и поправками проект был внесен на рассмотрение IV
Думы, проблема осталась нерешенной. Основной причиной этого была
недостаточная поддержка либералов и враждебность консерваторов.
Большинство думских депутатов были настроены на расширение местно-
го самоуправления, но это не означало, что они были согласны на пре-
доставление особых привилегий казачеству. Таким образом, предложения
казачьей группы по предоставлению казачеству местного самоуправления не
имели реального шанса получить одобрения Думы и правительства.
В Государственной думе депутаты-казаки ставили на повестку дня са-
мый злободневный и важный вопрос казачьего населения – проблему
политико-правового положения казачества как военного сословия в со-
ставе Российской империи. Они добивались либерализации системы ми-
литаристского, военно-бюрократического управления казачьими войска-
ми, доказывали необходимость немедленного введения в казачьих
областях широкого местного самоуправления на выборных началах.
Деятельность депутатов-казаков в Государственной Думе, наличие
программных документов «Казачьей фракции», на наш взгляд, являются
доказательством того, что большая часть казачьих представителей в пар-
ламенте разделяли идеи автономии казачьих регионов. Еще одним ар-
гументом в пользу данной точки зрения является участие ряда депутатов-
казаков в парламентской группе «автономистов» Думы первого созыва,SYMPOSIUM: М.В. Братолюбова 183
которая добивалась децентрализации государственной власти на демо-
кратических началах и на принципе широкой автономии областей, уста-
новленной законами Российской империи, но на основе «нераздельно-
сти и неприкосновенности границ Российского государства как единого
целого» *22, c. 496+. Члены этой группы подчеркивали, что «организовы-
ваясь на основах представительства областей, а не национальностей,
стремятся не к национальной обособленности, а к децентрализации го-
сударственного управления *25, 24 мая+.
Но для казачьих депутатов, отстаивающих идеи областничества, ха-
рактерно видение предпочтительного для России варианта реформ в
духе буржуазного парламентаризма и отказ от последовательного сепа-
ратизма. Думцы казаки с негодованием отвергали обвинения в полити-
ческом сепаратизме, понимая таковой как стремление к отделению час-
ти государства от целого. Так, В.А. Харламов подчеркивал: «Мы никогда
не изменяли государственному единству России, не протестовали против
расчленения России» *26+. Большая часть казачьих парламентариев трак-
товала идею казачьей автономии лишь как требование экономической
независимости и его права на культурное самоопределение. Спеша успо-
коить своих критиков и ненавистников, казаки-депутаты разъясняли занимае-
мую ими позицию: «…осуществление начал автономии состоит в представле-
нии национально обособленным местностям права свободного
законодательства по вопросам, имеющим местное, а не общегосударственное
значение, по вопросам национальной и культурной жизни, по вопросам мест-
ного благоустройства и благосостояния местности» *28, л. 1об.+.
Тем самым, автономия понималась большей частью казачьих пред-
ставителей в Думе не как создание сколь-нибудь независимых нацио-
нальных образований, но лишь как самоуправление отдельных областей
в составе единого государства. Члены парламентской группы «автономи-
стов» объясняли всем, желавшим их слушать, что они, «организовываясь
на основах представительства областей, а не национальностей, стремятся
не к национальной обособленности, а к децентрализации государствен-
ного управления» *24, c. 135+. Убеждая общественность в отсутствии у
них намерений развалить Российскую империю, казаки-думцы, в первую
очередь, либералы заявляли, что автономия отнюдь не является злом
для государства; напротив, это, – «новая сила к единению всех народов»
*19, 20 марта+ в общих имперских границах. Логика их заключалась в том,
что автономия, предоставляя отдельным национальностям или населе-
нию отдельных областей широкое самоуправление, наделяя их правом
решать местные дела по собственной воле (но, в соответствии с законаSTUDIA CULTURAE: Вып. 1 (27)
ми России), одновременно стимулировала среди них пророссийские на-
строения и побуждала теснее сплотиться вокруг имперского центра, под
скипетром монарха.
Таким образом, в деятельности казачьих депутатов в Государственной
думе Российской империи приоритетное звучание приобрели вопросы
политического реформирования казачьих регионов. Предложения казачь-
ей группы по предоставлению казачеству местного самоуправления не имели
реального шанса получить одобрения Думы и правительства.